За миг до гибели
Анна Кочергина
«Королева красоты» Мартина Макдонаха, Общедоступный театр «Периферия», Астрахань, реж. Александр Беляев
Для частного астраханского театра «Периферия» «Королева красоты» стала второй премьерой этого непростого сезона. Дебютная пьеса «главного драматурга XXI века» поставлена по зрительским заявкам: именно её выбрали народным голосованием после онлайн-читок в период самоизоляции.
История, случившаяся в ирландском городке Линейн, близка и понятна жителям сегодняшней российской провинции. Здесь тоже «все всё друг про друга знают». Отсюда тоже «всё время кто-то уезжает» в поисках лучшей доли. В этом, наверное, и кроется секрет успеха Мартина Макдонаха: рассказывая о местечке Голуэй, он говорит обо всех местечковых проблемах сразу; описывая национальный ирландский характер, вскрывает природу любого национального характера.
У «Королевы красоты» поистине счастливейшая сценическая судьба: небывалый фурор на Бродвее, множество престижных театральных премий, бесчисленное количество постановок. Кажется, смотреть, как бытово играют этот почти классический текст, уже давно никому не интересно. Однако все два с лишним часа, бóльшую часть из которых артисты просто разговаривают, от спектакля «Периферии» невозможно оторваться. Режиссёр Александр Беляев сделал ставку на налаженный ансамбль, без которого даже самые талантливо прописанные диалоги превращаются в чтение в лицах. И оказалось, что виртуозная точность актёрской игры по-прежнему воздействует на зрителя ничуть не меньше, чем парадоксальная интерпретация, эффектная хореография и сложные интеллектуальные ребусы.
Описанный Макдонахом интерьер воспроизведён на сцене дотошно и скрупулёзно: раковина, плита, старое кресло, этажерка, набитая коробками с супом «Комплан», кашей и печеньем «Кимберли». На стене – католический крест, портреты братьев Кеннеди и традиционное ирландское благословение: «May you be in Heaven a full half hour before the Devil knows you're dead» («Дай вам Бог оказаться на небесах на целых полчаса раньше, чем дьявол узнает, что вы умерли»). Оно восходит к давнему поверью, что перед смертью дьявол приходит искушать человека. Чтобы избежать последней схватки со злом и сберечь свою душу, нужно хотя бы на долю секунды опередить лукавого. А уж о получасовой форе и вовсе можно только мечтать.
Крошечная сцена Дома актёра, где играет свои спектакли «Периферия», лишена занавеса. У зрителя достаточно времени, чтобы внимательно всё рассмотреть, пропитаться этим убогим бытом, в декорациях которого разыграется одновременно чудовищная и комичная история. И вот, наконец, появляется Мэг Фолан с ночным горшком в руке. Актрису, которая значительно моложе своей героини, здесь совершенно не узнать. И дело даже не в костюме и гриме – Лидия Елисеева точно воплощает все особенности старческой мимики и пластики, ярко иллюстрирует симптомы подступающей деменции. То, что Мэг не просто капризная старуха, изводящая родную дочь, а больной человек, похоже ясно всем, кроме Морин (Екатерина Спирина). Она на полном серьёзе ведёт с матерью разговоры о национальной идентичности и втолковывает ей, как заваривать «Комплан» без комочков. За хроникой взаимной вражды Мэг и Морин время от времени внятно проступает искренняя теплота. В приступе тоски или внезапной нежности к матери Морин хватается за пояс на её кофте, как за пуповину, которую по какой-то причине вовремя не перерезали. В такие моменты «королеву красоты из Линейна» хочется обнять и приласкать как маленькую девочку. Вообще, в спектакле Беляева нет ни одного героя, к которому хоть раз не проникаешься сочувствием. Здесь жалко не только уставшую от одиночества и рутины Морин, но и Мэг, которая панически боится дома престарелых; взбалмошного Рэя, затаившего детскую обиду из-за отнятого десять лет назад мячика; застенчивого и неловкого Пато. Кстати, Рэя и Пато Дули играет один артист: Максим Симаков перевоплощается буквально до неузнаваемости так, что, несмотря на внешнее сходство «братьев», недоумеваешь, как Мэг может их путать.
Конечно, спектакль по пьесе автора знаменитых чёрных комедий не удался бы без юмора. Паузы, щедро прописанные драматургом, заполняются замечательными режиссёрскими и актёрскими находками. Вот Морин неуклюже пытается соблазнить Пато, но от нелепой позы у неё сводит ногу. Вот Пато заваривает кашу для Мэг прямо в её ночном горшке. Вот Рэй так увлечён просмотром сериала, что лезет чуть ли не на головы зрителям. От этих чудиков совсем не ожидаешь настоящей жестокости. До последнего кажется (и это характерная особенность Макдонаха, которую отмечают исследователи его творчества), что гуманизм победит и человек за секунду до непоправимого деяния всё-таки останется человеком. Мэг мешкает, прежде чем сжечь письмо Пато, адресованное Морин. Та, в свою очередь, долго думает перед тем, как поставить сковородку с маслом – будущее орудие пыток – на огонь. И когда трагедия всё-таки случается, это, кажется, поражает даже тех, кто знаком с сюжетом пьесы.
В финале Морин облачается в кофту Мэг и снова вертит в руках пояс. Пуповина, наконец, перерезана, но долгожданная свобода не приносит счастья. Женщина обречена доживать свой век так же, как её мать, сидя в старом кресле и слушая нескончаемую песню Делии Мёрфи. Удивительно, но такой печальный итог не рождает ощущения безысходности. Наоборот, хочется верить, что, в отличие от героев Макдонаха, мы сможем остановиться на краю пропасти и непременно успеем проскочить на небеса. Если не за полчаса до прихода дьявола, то хоть за миг.
Фото Петра Анисимова
Анна Кочергина – журналист, кандидат филологических наук. О театре пишет с 2016 года.
