островский извне и изнутри

Анастасия Мишуринская

Режиссерская лаборатория «Быт или не быт», приуроченная к 200-летию Александра Островского, в Краснодарском театре драмы имени М. Горького

Начало августа для Краснодарского театра драмы - время лабораторий. Поводом для них служат юбилеи русских классиков, например, в том году главным героем был Федор Достоевский, а еще раньше – Александр Пушкин. В этом — лаборатория, конечно же, посвящена предстоящему двухсотлетию Александра Николаевича Островского. Название «Быт или не быт» остроумно обыгрывает известную шекспировскую фразу, предлагая порассуждать о важности или, наоборот, неважности темы быта в пьесах Островского. Хотя об ответе можно догадаться, если взглянуть на имена приглашенных режиссеров: Лиза Бондарь, Артем Устинов, Мурат Абулкатинов. По традиции принимал участие в лаборатории и главный режиссер театра Арсений Фогелев. При всем традиционализме
официального повода театра, создатели эскизов менее всего хотели показать «знакомого» Островского.

«Сердце не камень» / Мурат Абулкатинов
Мурат Абулкатинов, выпускник ГИТИСа (мастерская С.В. Женовача), остановил свой взор на пьесе «Сердце не камень», которая остается малознакомой для широкой публики (обсуждения после показа это доказали). По технике исполнения пьесы эскиз оказался сродни читке: артисты сидели на поставленных в ряд диванах, изредка перемещаясь то на авансцену, то ближе к заднику, а отстраненная позиция актеров к тексту стирала
интонирование и всплески эмоций. Такое решение вполне обосновано: место действия - дом современных буржуа, погруженный в напускной траур. Все его жители-гости живут беспутно, и ничто их не трогает, настоящих чувств здесь не встретишь, условный порядок существует, но, естественно, его нарушают для того, чтобы развлечься. Несколько сцен-выходов из этого застывшего пространства имела только главная героиня Вера Филипповна (Олеся Богданова). Она, живущая по правилам скорее из гордости, не становилась нарушительницей норм морали, в отличие от своих подруг Аполлинарии Панфиловны (Юлия Романцова) и Ольги Дмитриевны (Елизавета Вареникова). Но из-за хитрого плана Константина Лукича (Виталий Стеблецов) – племянника Потап Потапыча
— Вера Филипповна поддается соблазну и впервые понимает пустоту прошлой жизни — жизни холодной, без любви. В момент осознания героиней этого открытия, Олеся Богданова выходит за рамки нулевой позиции к тексту и становится ближе к мелодраматическому исполнению. Режиссер подчеркивал такие сцены мизансценически, выводя актрису на авансцену, затемняя пространство за ней. Выхваченные лучом софита персонажи Веры Филипповны и Ераста (Асир Шогенов) в сцене их встречи в церкви, стоя очень близко, лицом к лицу, уединенно говорят, почти шепотом. Текст пьесы не режет ухо, современные эквиваленты героев найдены, что прослеживалось и во внешнем виде – черных одеждах современных фасонов. Развязность жены Константина Ольги была подчеркнута экстравагантным нарядом: пиджак на голое тело в комплекте с короткими шортами. Самой заметной по внешнему облику стала Огуреевна (Татьяна Корякова) благодаря огромному красному кокошнику. Она хранительница дома и порядков, вечный жилец. Как сказительница, она вещает зрителям о событиях, а потом смирно наблюдает за происходящим. Также наблюдают и мужчины: Потап Потапыч (Виталий Пичик) и Исай Данилыч (Александр Крюков). Они, хозяева жизни, спокойно сидят по разным сторонам, попивая вино и общаясь через головы всех присутствующих, будто никого и нет. Решить судьбу другого человека кажется им вполне законным, но Вера Филипповна все же сама распоряжается своей жизнью.

«Свои люди - сочтемся» / Арсений Фогелев
Вторым на лаборатории был показан эскиз Арсения Фогелева по пьесе «Свои люди – сочтемся». Режиссеру досталась открытая сцена, на которой пришлось сражаться не с материалом, а с погодными условиями. Местонахождение площадки среди сада, буквально райского уголка, навевала ассоциации с привычным представлением об Островском, но после появления героев стало ясно, что это тоже люди нашего времени. Такие типы не отжили, а просто немного трансформировались. Амбициозная идея режиссера сделать из пьесы нуарный детектив будто бы оборвалась на полпути, превратившись в привычную постановку по пьесе Островского, со знакомыми мизансценами, акцентами в действии, и весь нуар ушел, но, чтобы вернуться снова в паре моментов: фальш-финале и финале, которые прозвучали громче, чем остальные эпизоды и дали пищу для размышлений.
В фальш-финале герои приходят каждый со своим чемоданом, и эти ноши постепенно открываются зрителю: сваха Устинья Наумовна (Виктория Лукина) достает подаренную шубу, а Самсон Силыч (Юрий Волков) – тюремную робу. Липочка (Татьяна Башкова) с мужем Подхалюзиным (Филипп Душин) знать не желают о родственниках, насмехаются над матерью Аграфеной Кондратьевной (Наталья Арсентьева). И после этого спектакль
снова пытается превратиться в детективную историю, ведь Аграфена Кондратьевна, не выдержав, застреливает дочь и ее мужа. Свершилась месть за мужа Самсона Силыча. И это стало настоящим финалом. Режиссеру Арсению Фогелеву и самому пришлось сыграть в эскизе – стряпчего Сысоя Псоича. Он — вечный гость в доме, который развлекает историями — всегда несколько пьян и измотан, этакий уставший клерк. А вот современная сваха Устинья Наумовна (Виктория Лукина) всегда активна и прекрасно выглядит, затмевая многих не только зеленым платьем в пайетках, но и гипертрофированно энергичной манерой существования. На обсуждении упоминалось, что она вышла будто из пьес Гоголя, и это наиболее точное описание героини. Ключница Фоминишна (Тамара Родькина) своим положением напоминает Огуреевну из «Сердце не камень»: также смотрит за порядком, предсказывает события, раскладывая карты, и является хранительницей дома. Интересно, что первые два эскиза оказались созвучны: оба режиссера перенесли действие в условную современность, не меняя кардинально текст. Иными стали следующие показы. 

«Пучина» / Лиза Бондарь 

«Пучина» Лизы Бондарь была показана на сцене «Одного театра», и это подчеркнуло обособленность эскиза. Пьесу сократили, оставив череду событий, которая укладывается в ряд обязательных жизненных этапов главного героя Кирилла Кисельникова. А то, что действие происходит на кладбище, среди увеличивающегося количества крестов, характеризует нашу нынешнюю жизнь, да и прошлую тоже. В самом эскизе царит безвременье, хотя персонажи снова приближены к современности своими костюмами и поведением персонажей, но это не самое важное здесь. Действие сконцентрировано на порочном круге бедственного существования людей, которые готовы на многое ради денег. В спектаклях Лизы Бондарь персонажи точно продуманы пластически и речево, но ограниченное время репетиций не позволило разработать образы персонажей до деталей. Возможно, ближе всех к нужной Бондарь манере существования оказалась Анастасия Довбыш, игравшая Глафиру Пудовну – жену Кисельникова, а затем его дочь Лизаньку: с внешней холодностью, сдержанными, но столь точеными интонациями. Два образа актрисы воспринимаются как единое целое: когда жизненный цикл одной закончился, сразу возникла другая, продолжающая установки. Средь всепоглощающей темноты сцены персонажей хорошо видно, они в белых одеждах — погребальных, если обращаться к традициям восточных культур. Герои, словно зомби, шатаются у крестов, устремляя взгляды только вперед. Живые только Кисельников (Михаил Дубовский) да Погуляев (Алексей Мосолов). Погуляев настойчиво пытается вытащить друга из тьмы, то навязчивой озабоченностью его делами, то просто включает свет в зале, с многозначительным: «Темень какая!» Далее происходит рывок из монотонности существования Кисельникова в нереальность эмоционального взрыва: при гостях от глупого вопроса жены: «Не купит ли он рома», он, не выдержав, орет, проклиная всех и вся, выплескивая накипевшие эмоции. Несчастливая семейная жизнь, сплошные траты, обвинения в недостаточной старательности, сомнительное воспитание детей - картина очень узнаваемая и сейчас. Пьесу Островского вскрыли, обнажив патриархальный уклад, губительные традиции и нравы, которые должны быть похоронены, но этого не происходит, и они хоронят нас. Текст не выцвел, а оказался остро современным и оттого пугающим, особенно в этой интерпретации. Семья Глафиры с отцом Пудом Кузьмичом (Андрей Соломыков), по интонациям напоминающего маньяка, и матерью Дарьей Ивановной (Анна Еркова), которая томно посматривает на всех окружающих мужчин, слегка оживлялась только когда заходила речь о деньгах, а вечно ошивающиеся в доме гости Ион Ионович (Егор Любарец) и Луп Лупыч (Михаил Золотарев) всегда лезут со своим мнением по любому вопросу развлечения ради. Мать Кисельникова — Анна Устиновна (Мария Грачева) — в доме сына в качестве прислуги, но спокойно все сносит, будто зная, что всех переживет. Появившийся, как черт из табакерки, Неизвестный (Виталий Борисов), развязно попивая коктейль, предлагает за деньги Кисельникову подделать подпись. Ситуация, узнаваемая сегодняшним зрителем. Это искушение главный герой не проходит. Но поступок приводит не к краху, а к освобождению: Кисельников прикидывается сумасшедшим, сломленным, и только тогда все отстают от него, перестают что-то требовать. Его дочь и мать забирает на поруки Погуляев, который оказывается более удачливым дельцом. И Кисельников спокойно располагается среди могил под песню «Паноптикум» группы Полухутенко.

«Снегурочка» / Артем Устинов
Завершал лабораторию эскиз Артема Устинова по пьесе «Снегурочка», показ проходил на планшете большой сцены театра. Первой на арене появилась главная героиня - Снегурочка (Анастасия Поддубная), с завязанными глазами, ощупывая зрителей, сидящих по двум сторонам, она искала свое место в этом мирке. Родители Мороз (Сергей Мочалов) и Весна (Алла Мосолова), хоть и беспокоятся о дочери, ее взрослении и возможных желаниях: «на мысли у девушки Снегурочки другое: с людьми пожить», но она им не очень-то и нужна. Как разведенные родители Мороз и Весна решают, где будет жить дочь, но они слишком погружены в собственные споры, поэтому отправляют Снегурочку в частную школу имени Ярило в мире людей. Сами лишь изредка созваниваются с ней. Девочка Снегурочка оказывается в чуждом обществе, приходит в класс, где все сосуществуют парочками — таков уклад жизни берендеев. В выпускном классе каждый должен найти пару, а тут еще появляется новенькая, странная, иная, которая не понимает, как общаться с одноклассниками. Нельзя сказать, что в этой версии главной героине неведомы чувства, что она холодная, нет, она впервые с ними сталкивается и, как особенный ребенок, не
понимает, что с ней происходит. Обстоятельства частной школы в соединении с сюжетом пьесы и созданными мизансценами намекают на ситуацию буллинга, где всегда есть группа школьников (Евгения Белова, Роман Бурдеев, Елизавета Велиган, Иван Романюк, Арина Савельева), которые преследуют Снегурочку, постоянно снимают на телефоны, окружают, пытаются задеть. Но у них, кажется, отсутствует злость по отношению к новенькой, скорее страх перед неведомым и любопытство, которые подталкивают следить за ней снова и снова. В этом эскизе менее всего важен авторский текст, потому что смысл считывается через пластические композиции (хореограф Юлия Блохина): под современную музыку юные берендеи и танцуют, словно на дискотеке, и гонятся за Снегурочкой, и разбредаются по парам, как бы найдя свою любовь по велению строгого завуча. Введённые режиссером новые обстоятельства существования героев дали простор для выдумки и расширения проблематики. Влияние социума на жизнь человека острее чувствуется именно в условиях школы, это и установки кто что должен делать, как жить, с кем дружить и каким быть. Быть иным сложно, как и не следовать за остальными. Непохожа на всех в эскизе не только Снегурочка, но и Лель (Руслан Копылов). Он живет в своих мечтах и кажется совсем ребенком, да и друг у него – божья коровка в буквальном смысле слова. Финал истории жесток. Разрыв популярной пары класса Мизгиря (Кирилл Симоненко) и Купавы (Ольга Вавилова) оборачивается трагедией – Купава вешается на канате, на котором только что взлетала от любви. К ней подбегает только Лель, пытаясь оживить, пока остальные школьники-берендеи молча застыли на стульях. Снегурочка в последний раз пробует встроиться в их мирок, пытаясь пристроится к сидящим на стульях одноклассникам, но у них уже есть пары, и дочь Весны и Мороза остается одна. Незавершенность и воздушность эскиза пробуждает интерес, дает простор для зрительской фантазии. Как будет выглядеть готовая постановка, если она воплотится - этот вопрос явно взволновал зрителей, большинство из них проголосовали за то, чтобы спектакль появился в репертуаре.

Анастасия Мишуринская - студентка магистратуры РГИСИ по программе «Театрально-экспертная деятельность» (мастерская Е.Э. Тропп и Н.В. Песочинского).