Теряя имя своё
Анастасия Ильина
Беседа с главным режиссером Московского драматического театра «Сфера» Александром Коршуновым
Московский драматический театр «Сфера» был создан в 1981 году Екатериной Еланской, которая была художественным руководителем более 30 лет. После её ухода из жизни главным режиссером стал её сын и единомышленник, актер и режиссер Александр Коршунов.
— Александр Викторович, расскажите, что представляет собой театр «Сфера», чем он уникален?
— Есть театральный принцип, наиболее традиционный и привычный, — так называемая «сценическая коробка», где актёры и зрители разделены: актёры на сцене, а зрители по другую сторону рампы. У Екатерины Ильиничны была идея создать театр по другому принципу: по принципу сферы. Такая организация театрального пространства существовала всегда, еще со времен греческого амфитеатра, параллельно с театром-кубом. Подобные театры в мире существуют, но и в Москве, и в России наш — единственный. Когда он создавался, это было абсолютное новаторство. Для нас самое важное — это контакт зрителей и актёров, их общение, когда зритель ощущает себя не просто наблюдателем, подглядывающим за происходящим где-то там, на сцене, а участником действа. В театр должно быть привнесено всё, что помогает такому общению, а что мешает — должно быть убрано. В этом суть живого театра. Поэтому наш зал построен по специальному проекту: это круговой амфитеатр со съемными креслами, центральной площадкой посередине и возможностью организации дополнительных игровых площадок по всему залу. У нас актёры и зрители существуют в едином пространстве, в единой сфере общения, диалога, контакта. Это создает особое поле взаимодействия. Екатерина Ильинична исповедовала идею театра-потрясения, театра, который оставляет колоссальный след в душе зрителя.
После ухода из жизни Екатерины Ильиничны ни у кого не было сомнений, что её дело должно быть продолжено. Поэтому моя главная задача, задача нашей труппы и всего коллектива — это сохранить суть, идею, принципы театра «Сфера», чтобы он продолжал жить и развиваться.
У нас есть свои зрители, которые нас любят, для которых то, что мы делаем, действительно имеет глубокое значение. Совсем недавно, чуть больше месяца назад, раздался звонок нашего директора, которая мне сообщила о приказе департамента культуры города Москвы о присоединении театра «Сфера» к московскому театру «Эрмитаж»! В течение часа я в шоке просидел за столом, потом, в двенадцатом часу ночи, когда в театре уже никого не было, вышел в коридор, и произнес только одну фразу: «Господи, за что?!»
Со мной, как с главным режиссером, никто не советовался, не разговаривал на эту тему. Нас просто поставили перед фактом! То, что произошло, — просто катастрофа.
— Почему вы считаете это катастрофой?
— Согласно этому приказу, наш театр полностью теряет свою самостоятельность и индивидуальность, о которой мы только что говорили. Даже название теряет! «Сфера» вливается в другой, совершенно иной, театральный организм. И это соединение, на мой взгляд, крайне не продуманное и совершенно не органичное. Я с огромным уважением отношусь к художественному руководителю театра «Эрмитаж» Михаилу Левитину, он очень сильный и интересный режиссер, самостоятельный художник, его театр имеет свой почерк и своё лицо. Но это лицо совершенно отлично от нашего!
Мы исповедуем русский реалистический психологический театр. А театр Левитина является, пожалуй, более модернистским, игровым. У него совершенно другой театральный язык. И круг зрителей у нас совсем разный. И соединять такие разные театры мне кажется совершенно не оправданным решением. Процесс объединения, по моему глубокому убеждению, — процесс очень сложный, требующий продуманного, деликатного и серьезного подхода. Чтобы культура развивалась и расцветала, а не разрушалась.
— Какова, по вашему мнению, цель этого приказа департамента культуры? Зачем это было сделано?
— В первом же пункте договора о присоединении, который мы получили, цель обозначена так: (читает) «На основании приказа под номером таким-то от такого-то числа в целях достижения наиболее эффективных результатов деятельности, рационального использования кадровых и материально-технических ресурсов…»
— А что подразумевается под формулировкой «эффективное использование»? Как вы это понимаете? В чем измеряется эффективность театра?
— В чем эффективность театра, искусства и культуры вообще? В чём их цель? В гармонизации духовной жизни общества, в поддержании духовного здоровья нации, по-моему.
Как говорил Лев Толстой, «искусство не есть наслаждение, утешение или забава; искусство есть великое дело. Искусство есть орган жизни человечества, переводящий разумное сознание людей в чувство». И если с этим органом обращаться неделикатно, неумело, то можно его загубить. Сейчас, когда мы вот уже больше месяца находимся под дамокловым мечом, я особенно много думаю над этим вопросом.
Что такое процесс оптимизации, который идет по всей стране, в разных областях? Оптимизация чего? Очевидно, что расходов. Грубо говоря, цель состоит в том, чтобы каждый потраченный рубль приносил наибольший эффект, чтобы деньги тратились на дело, с умом, чтобы результат оправдывал потраченные средства. Это, в общем-то, нормальное требование любого разумного хозяина. Но нельзя эти два понятия — затраты и эффективность — рассматривать по отдельности.
— Вы боитесь, что это присоединение затронет не только административно-хозяйственную часть, но и творческую?
— Конечно, неминуемо затронет, и затронет очень серьезно. Не могут два совершенно разные театра ужиться и существовать в одном едином организме. Еще и при том условии, что соединяются они не на равных, а один подчиняется другому.
В полученных нами документах театр «Сфера» именуется «присоединяемым учреждением», все материальные средства, всё имущество, все права переходят под юрисдикцию «основного учреждения». Для меня театр «Сфера» — это дело всей жизни моей матери, дело, которое я подхватил, которое стало моим. Дело, которому посвятили жизнь замечательные актеры. В большинстве своем это те, кого собрала и воспитала Екатерина Ильинична, есть и те, кто пришел к нам уже в мою бытность руководителем. Но это все равно люди одной группы крови. Это высококлассная, высокопрофессиональная труппа. Растворить ее в другой значит уничтожить её.
— Это ваша личная позиция или мнение всего театра?
— Это позиция всего коллектива. Согласно приказу, который мы получили, мы были обязаны в трехдневный срок оповестить коллектив. Мы тут же организовали общее собрание, и весь коллектив театра единогласно высказался против слияния. Мы написали открытое обращение с убедительной просьбой отменить приказ, которое отправили во все инстанции, всем руководителям, от которых зависит принятие решений.
— Скажите, а с самим театром «Эрмитаж», с его художественным руководителем вы это обсуждали?
— С Михаилом Левитиным, мы естественно виделись, но… К сожалению, процесс реорганизации уже запущен. Никакого предварительного обсуждения не было.
Здание театра «Эрмитаж» находится бок о бок с театром «Сфера» в саду «Эрмитаж», можно подумать, что нас объединяют по территориальному принципу. Но дело в том, что вот уже шесть лет здание театра «Эрмитаж» закрыто на ремонт. И чрезвычайно странно, что наш театр, живущий полной жизнью и активно работающий в своем доме, хотят присоединить к театру, по существу, «бездомному», до сих пор работающему во временном помещении на Новом Арбате!
Кроме того, я не вижу каких бы то ни было оснований для реорганизации нашего театра. «Сфера» абсолютно успешна и по творческим показателям, и по финансовым. У нас полные залы, замечательные сборы, мы выполняем госзадания, необходимые обязательства. У нас широкий круг зрителей, которые нас по-настоящему любят. Нам каждый день приходит много трогательных и удивительных писем от зрителей, которые пишут целые исповеди о том, как они попали в наш театр, и что он значит для них.
— Если гипотетически представить ситуацию, при которой департамент культуры сказал бы, что объединение неизбежно, но дал вам право выбрать, с кем объединиться, что бы вы сделали?
— Я думаю, мы бы нашли с кем объединиться. Я не отрицаю, что это возможно. Я совсем не за то, чтобы театров было мало. Как говорил Маяковский: «Больше поэтов, хороших и разных». Но если это необходимо, если такой процесс идет, в каких-то конкретных случаях он, наверное, может быть полезен. Вероятно, есть театры, которые находятся в творческом или финансовом кризисе. Вместо того, чтобы закрыть их или прекратить финансирование, эти театры можно присоединить к каким-то близким по эстетическим принципам коллективам, которые сохранят в них то лучшее, что в них есть, помогут им. Но это должны быть близкие по духу театры. Тогда возможен какой-то реальный положительный эффект: творческий, материальный, финансовый.
Я думаю, что мы бы нашли друзей, нашли бы какую-то пару, с которой могли бы соединиться со взаимной выгодой и пользой. Об этом вполне можно было бы подумать. Но, к сожалению, открытого обсуждения этой проблемы не было и нет.
Ситуация, безусловно, напряженная, но мы работаем в своем обычном режиме – сейчас полным ходом идет выпуск спектакля для детей «Незнайка и его друзья» по книге Николая Носова. Премьера состоится 28 мая.
Надеемся, что нас услышат!
Анастасия Ильина — студентка ВШСИ Константина Райкина по двум специальностям: театроведение и драматургия. По первому образованию культуролог, историк культуры (Российский государственный гуманитарный университет, также окончила в РГГУ магистратуру). С 2010 года регулярно работает в различных театрах Москвы (Театр.doc, Театр им. Пушкина) и на фестивалях («Золотая Маска», «Территория», «Маленькая премьера», «Большая перемена», «Текстура» и др). Драматург, автор статей о театре, рецензий, интервью с актерами, режиссерами в различных электронных СМИ. Участница различных мастер-классов и лабораторий. Соавтор спектакля-экскурсии «Самара — Родина слонов» в Самаре (совместная работа с режиссером Н. Берманом).
