Хоровод бесчувствия
Анна Шалунова
«Снегурочка» Николая Римского-Корсакова, Опера Бастий (Париж, Франция), реж. Дмитрий Черняков
Весна-Красна - учительница пения в доме культуры с внушительной кипой пергидрольных волос и крупными белыми бусами. Дед Мороз - уставший офисный клерк в официальном костюме и песочном тренче. Неизменно одно - Снегурочка, их дочка, скучает в заточении и при отцовском покровительстве; ей хочется, наконец, выйти на свободу и найти девичье счастье.
Так Дмитрий Черняков начинает знакомство парижской публики с доселе мало известной для них оперой Николая Римского-Корсакова. Казалось бы, как можно рассказать эту известную каждому русскому человеку историю с этническим, фольклорным и мифологическим наполнением, сохранив колорит и кипение неподдельных страстей, но при этом не уйти в карикатурность?
Музыка Римского-Корсакова звучит переливами и перезвонами, рисуя в воображении красоту русской сказки с волшебным лесом и его обитателями. А на сцене мир берендеев показывается как тематический слёт, лагерь, куда и договорились отправить разведённые родители дочку-Снегурочку на каникулы. Перед зрителем предстаёт картина современного европейского общества с оттенком русского фольклора.
Из помещения танцевального класса действие сразу же переходит в лес, где с внушительным размахом располагаются любители «поиграть» в языческие обряды и праздники. На лесной поляне, застроенной небольшими коттеджами приятных пастельных оттенков, разворачиваются массовые гуляния с хороводами и песнями. Среди ряженых в славянские рубахи и сарафаны (в сочетании со спортивной одеждой и кроссовками или с халатами и резиновыми сапогами) и найдутся властный хозяин Берендей, склочная пара Бобылихи и Бобыля, красавец Лель, строптивая Купава и настойчивый Мизгирь.
Лежащая в основе оперы пьеса Островского – многослойное произведение, наполненное контрастами, борьбой природного и человеческого: Солнце гневается на людей за то, что они стали тщеславными и злыми, тогда когда все живое должно любить. И именно любовь способна вернуть гармонию природы. Но в интерпретации Чернякова искренность, сострадание и любовь к ближнему не существуют вовсе, как и положено в жанре самой пугающей антиутопии.
Так, Лель (Юрий Миненко) сначала очаровывает тонким хрустальным голосом. Но в долговязом блондине с длинными прямыми волосами, манерном и самовлюбленном, в нем чувствуется что-то отталкивающее, недоброе. По мере развёртывания сюжета Лель оказывается тайным агентом, который работает в угоду Берендея, науськивая новобранцев своим сладострастным, чарующим пением. Прибывший Мизгирь (Томас Йоханнес Майер), облаченный в черное, и вовсе предстает мрачным пришельцем, жестоким и резким в своих действиях. Дров в разгорающееся пламя добавляет Купава (Мартина Серафин) – рыжая, бойкая и страстная, она быстро отходит от предательства Мизгиря. Симулируя горькую обиду и злость, она более других жаждет возмездия и присоединяется к козням, работая сообща с Лелем.
Скромная и молчаливая Снегурочка Аиды Гарифуллиной – стройная, хрупкая куколка-статуэтка - не понимает этих порядков, не знает, как себя вести и как справится с давлением. С самого начала она выделяется в толпе берендеев, и так и останется чужой. Маленькая девочка в жестоком мире лицемерных взрослых, в каждом действии она оказывается на условном суде Берендея в качестве обвиняемой и получает приговор, завершая сцены пронзительным криком и обмороком.
Плетение интриг и кипение страстей должны диктовать высокий уровень эмоциональной заряженности исполнителей, постепенное и непрерывное развитие персонажа в запутанном сюжете. Но большинство исполнителей «Снегурочки» ведут роль порой неумело, невпопад. Их эмоции неубедительны, а фальшивые чувства или же метания героев порой сложно отделить от слабой актерской игры. Но тот огонь трагедии, который разгорается с каждой сценой и поражает в финале, все же берет вверх.
Развиваясь, действие все больше отдаляется от «очеловеченных» мест и переходит в дремучие леса. Ближе к финалу Снегурочка остается одна среди больших деревьев, уходящих могучими кронами в черное небо. В этом пространстве страха и злого предчувствия ее практически насилует Мизгирь; там Снегурочка видит милующихся Леля с Купавой и оказывается совершенно разбитой, бессильной перед обстоятельствами. Она вынуждена принять роковое для себя решение. В лунном свете кружатся деревья, звучит «ангельский» хор цветов, доносящийся с просветляющихся небес. В этом пронзительном эпизоде, когда Снегурочке даруют возможность любить, она счастлива как никогда раньше. Но это озарение длится недолго, потом ее настигает тотальная обреченность.
Движимая неведомой силой, Снегурочка, будто марионетка, падает в руки Мизгирю. Хоть сущность ее противиться этому, ей суждено отдать свою любовь первому встречному. Лиричные, минорные музыкальные интонации, теплый рассветный пейзаж идут в разрез с настроением бездыханной и отрешенной Снегурочки.
В своей финальной арии – предсмертном экстазе любви, истомы, восторга и предчувствия скорой кончины, – она все же посвящает всю свою любовь и себя Лелю. Будучи холодной к чувственным проявлениям, не умеющей любить, Снегурочка оказывается самой способной на искренность и самоотдачу. Но в мире фальши и лжи, закулисных козней и интриг, она лишь белая ворона, невинная жертва губительных обстоятельств.
Жест высоких подлинных чувств не смог растопить сердца берендеев, которые, оставив бездыханное тело на обочине, начинают очередной обрядовый церемониал. И поднимается огромное деревянное колесо, охваченное пламенем – символ обжигающего жаром солнца. Водружается флаг, провозглашающий новую будущность, новую реальность торжества бесчувствия и безнаказанности, где правит тоталитарная власть. А общество, словно зомбированное, ведет бесконечный ритуальный хоровод лицемерия и ненависти.
Анна Шалунова - студентка 4 курса РГГУ, факультет «Искусства и гуманитарные науки».
