Протест против абсурда взрослых

Елена Жатько

«Ганди молчал по субботам» Анастасии Букреевой в Зимнем саду театра «Школа современной пьесы», реж. Филипп Гуревич

Пьеса Анастасии Букреевой «Ганди молчал по субботам» вошла в список лауреатов целого ряда драматургических конкурсов. Постановка «истории одного апокалипсиса» в режиссуре Филиппа Гуревича ‒ одержала победу в театральной лаборатории «Класс молодой режиссуры». Организатором этого проекта выступает московский театр «Школа современной пьесы».

Монолог подростка Мота, на глазах которого в один миг разрушилась семья, транслируется через ряд отдельных картин и зарисовок. Все происходящее на сцене – это, в первую очередь, видение и восприятие жизни самого мальчика. Его глазами считывают события и зрители. Для усиления этого эффекта режиссер купирует несколько персонажей. Так, тетя Лена, молодая любовница отца, из-за которой тот уходит из семьи, – это видеопроекция. На экране приближается к нам утонченная фигура женщины, и крупный план фокусируется на ее длинных ногах, как и полагается секретаршам, «растущих от ушей». От Врача режиссёр оставляет только голос. Такой прием выводит монолог Мота на первый план, а хроника деградации семьи воспринимается как процесс адаптации к новым условиям одного человека. И этот человек – подросток, для которого мир – это список вопросов и открытий, далеко не всегда приятных… 

Оказывается, он всё детство рисовал кисточками, сделанными из пушистых хвостиков убитых белок. Куда девается все дерьмо в космосе?! Почему грецкие орехи похожи на мозги?! Среди задачек рождается новый ребус – оказывается, Ганди молчал по субботам! Это реплика, похожая скорее на заклинание или молитву, - единственная фраза, которую произносит бомжиха Лиза. Мот приводит её домой, чем естественно ошарашивает родителей, погруженных в собственные проблемы.

Родителя 1 и Родителя 2 (как после развода именует отца и мать Мот) на сцене воплощают Джульетта Геринг и Алексей Гнилицкий. В тексте пьесы эти персонажи выглядят неприметными и шаблонными. Ведь их биографии расписаны по давно избитым сюжетам. Отец не может пережить кризис среднего возраста и уходит к молодой. Для него невероятным эмоциональным ударом выдался случай, когда в транспорте ему девушка уступила место. Мать, в свою очередь, разрываясь между заботой о детях и сетованием на возраст, уходит в загул. Но эти прозаичные условия не помешали актёрам найти что-то особенное, интересное, характерное - на дне души этих героев. Джульетта Геринг сложно варьирует между инфантильно-правильной матерью, у которой полжизни проходит в магазинах, у плиты, и женщины, нуждающейся в ласке, мужском внимании и красоте отношений. Актриса легко и быстро переключается в этой системе эмоциональных координат, но вместе с тем не педалирует. Алексею Гнилицкому ещё сложнее не уйти с головой в шаблонность. Особенно точно и филигранно ему удается передать внутренний надлом своего персонажа в сценах, где он безмолвствует, только наблюдает за происходящим. Покорёженный, измятый, уставший, так похож на золотую рыбку в целлофановом пакетике, которую он неуверенно держит в трясущейся руке. Ему не хватает воздуха, от него требуют что-то комментировать, проводить воспитательные беседы с сыном, а он не может… Открывает рот, но все тексты впитываются в пустоту. Мот его слышать не хочет, не умеет.

Саша (это настоящее имя Мота) в исполнении Кирилла Снегирёва очень обаятельный и милый. Актёр легко, просто, лаконично, не гримасничая и не кривляясь, играет подростка. Его монологи и постоянные вопросы звучат на сцене органично, без сентиментализма и слащавой наивности. Если общение с родителями строится по ломаной схеме, это скорее один большой монолог, то сцены с сестрой и бомжихой наполнены особенным драматизмом. Несостоявшаяся звезда бальных танцев сестра Катя (Мария Раевская) во многом антагонист Мота. Длинноногая, раскрепощённая, живет легко и не задается вопросами: «Как ходят в туалет космонавты?!» Наверное, это не тревожило её и в подростковом возрасте. Персонаж помогает раскрыть образ Мота, разворачивая его в другую сторону, затрагивая, в том числе, вопросы лирического плана: «Ты веришь в вечную любовь?», - спрашивает Мот сестру, на что получает соответствующий ответ: «Отвали!»

Несколько особняком стоит образ Деда в исполнении харазматичного актёра Николая Голубева. Он по-своему переживает историю апокалипсиса в семье. Уходит на войну. Его разрозненные, не связанные с действием пьесы комментарии, воспоминания, полумаразматичные и отстранённые – создают параллельную «пьесу в пьесе». Деда даже не волнует присутствие бомжихи в квартире, а ведь Мот ей уступил собственную кровать. Полусумасшедший старик бесследно исчезает.

Согласно пьесе, Лиза немного старше отца Мота, но режиссер решает омолодить персонаж. В шкуру маргиналки вживается молодая актриса Татьяна Циренина. Всклокоченные седые волосы, нарисованные морщинки и мертвецкая белизна кожи – это, пожалуй, все, что указывает на возраст Лизы. Почему она неустанно повторяет странное заклинание: «Ганди молчал по субботам»?!.. На этот вопрос ни Мот, ни Лиза ответа не дают. Обет молчания связан с секретом бомжихи. Много лет назад она потеряла в переходе сына и, не найдя силы пережить случившееся, отреклась от повседневной суеты. Странную силу притяжения, что влечет подростка к бомжихе, можно трактовать, как некий пубертатный протест. Родителям можно разрушать семью, переступать через правила, пренебрегать клятвами, а значит и Моту можно! Вместе с тем, это гиперболизированное восприятие подростком призыва к необходимости помогать ближнему. Разве не нарушают эту заповедь все, кто утром, спеша на работу, мчатся мимо голодных и грязных бомжей, трущихся спиной об стенку подземки. Взрослый мир, где столько правил и ещё больше пренебрежений этими же правилами – кажется Моту-Саше абсурдным. Но, чтобы выжить и повзрослеть – ему нужно вписаться в общий механизм игры.

Свою стратегию игры по изображению пространства, где разворачивается действие спектакля, разработали художники Евгения Ржезникова и Анна Агафонова. Несколько столов-трансформеров, мигрируя и преображаясь, обозначают на сцене множество локаций. Это и подземный переход, и обеденный стол, кровать и межкомнатная перегородка. Постоянное перемещение на сцене создаёт отчетливую иллюзию хаоса, что усиливается благодаря наслоению различной музыки – от фоновой инструментальной до хита 1990-х «Я люблю тебя до слёз». Подобная кутерьма происходит и в подростковой голове Мота. Сможет ли он разработать свою стратегию выживания в фальшивом мире, где правила и законы существуют только для того, чтобы их нарушали?! Сумеет ли понять, зачем Ганди молчал по субботам?!..

Елена Жатько - выпускница Харьковского университета искусств им. И. Котляревского и магистратуры Харьковской академии культуры, драматург (г. Николаев, Украина).