Чудо преображения
«Книга всех вещей» Гюса Кейера, реж. Артем Устинов, Томский ТЮЗ. Спектакль был показан на фестивале «Артмиграция-2022» в Екатеринбурге.
Розалия Махмутова
В повести Гюс Кейер исследует непростые вопросы через детское восприятие. Его герой, девятилетний Томас, проходит целый путь: преодолевая страх, он осуществляет свою мечту — быть счастливым. Мальчик изучает себя, взаимоотношения в семье, окружающий мир и божественные догмы.
Перед началом спектакля по сцене неторопливо перемещаются белые духи с фонарями и просят зрителей помочь поберечь сон Томаса (Тимофей Абаскалов). Герои приглашают зрителей погрузиться в причудливый мир грез главного героя. Словно в феерии Метерлинка, на сцене каждая фактура, каждый предмет, каждая вещь и маленькая деталь быта начинают дышать, оживать, взлетать, испытывать различные метаморфозы. Художник Игорь Каневский и художник по свету Наталия Гара создают насыщенную цвето-световую партитуру, напоминающую палитру голландских живописцев Вермеера и Яна ван Эйка. В честь последнего названа улица, о которой с восторгом рассказывает Томас матери. В сценографии встречаются разные по температуре синий и красный, связанные с образами Христа и Богоматери, а мягкий охровый свет пятнами ложится на лица героев и складки их костюмов.
С трепетом и детской чуткостью, несколько робко изучает зрительный зал Томас — он тут как маленький творец. Мы видим и свет, отделяющийся от тьмы, и воздушные шары, превращающиеся в экзотических рыбок, и прыгучие теннисные мячи, становящиеся жабами, и квадраты бумаги, посыпавшиеся пестрыми осенними листьями, и старинный чемодан, вдруг зарычавший как злобный пес Попокус. С особой нежностью мальчик обращается к своей хрупкой и утонченной матери в исполнении Ольги Ульяновской. С таким же лучезарным взглядом как у сына, женщина ласково обнимает ребенка, прикасаясь щекой к его щеке. Каждая их сцена наполнена светлым и теплым чувством, схожим с тихой лирической гармонией иконописного сюжета «Умиление».
С помощью светотени лаконично обозначен семейный быт Клопперов. Порядок, построенный на утилитарных ценностях, резко контрастирует с миром за пределами дома. Яркие желтые листья хаотично перемешаны с серыми. Свет более сдержанный, в одежде героев присутствуют холодные металлические оттенки, тускло отсвечивает католический крест на стене, как бы довлеющий над семьей. Владимир Хворонов создает образ противоречивого авторитарного отца семейства. Его персонаж с тугим затылком, острой бородой и скупой мимикой на самом деле трусливо прячется за спиной Бога, пытаясь оправдать свои грубые действия по отношению к жене и детям. Господин Клоппер, почти не выражая эмоций, устраивает муштру с игрой на фортепиано для своей семьи, заучивающей псалмы. Физическое насилие на сцене не происходит напрямую – герои показывают лишь реакцию на побои.
Линия взаимоотношений Томаса и его родителя воспроизводит извечный сюжет об отцах и детях, а также о божественном в природе человека. Один из эпизодов Евангелия повествует о том, как Христос обращается к своим ученикам, призвав ребенка: «Поверьте Мне, если не обратитесь и не станете как дети, — не войти вам в Царство Небесное… И кто принимает такое вот дитя во имя Мое — Меня принимает». Лишь возвращение к детскому состоянию невинности способно небольшим усилием прекратить жестокость, преодолеть трусость и восстановить утраченную гармонию.
Благодаря тому непостижимому, что заложено в чистом сознании ребенка, Томас видит нечто особенное в обыденных и порою странных для других явлениях. В неуклюжей Элизе (Аполлинария Мусинова) с копной взлохмаченных волос, костяной ногой и паучьими повадками он находит необыкновенную красоту и по-настоящему влюбляется. А госпожа Амерсфорт (Ольга Никитина), пережившая расстрел мужа и именуемая ребятней «ведьмой», становится проводником Томаса в неизведанный мир музыки и поэзии. Открытие нового мальчик воспринимает как полет: он парит, вращаясь вокруг своей оси, и визуализирует новые мечты.
Томас отходит и от навязанного ему образа Бога, он создает Его сам. Иисус – Роман Колбин — при первом появлении недосягаем: он высоко сидит под мутноватым освещением, повернутый спиной к Томасу и зрителям. Но по мере того, как мальчик преодолевает страх, Сын Божий спускается, открывается и становится более приземленным. Христос превращается в близкого друга Томаса, в эффектного «славного парня», который придумывает веселое ритуальное приветствие и попивает из стакана с собственным логотипом. Однако мальчик понимает, что даже его Иисус не в силах изменить что-либо. Кроме того, Бог не будет существовать без самого Томаса.
Только силой своего героического духа маленький Томас способен преобразить другого человека. Каждый персонаж в спектакле постепенно становится лучше, открывая в себе новые качества. Кульминацией чудесного преображения становится победный ужин. Расположение героев за длинным столом под белоснежной скатертью рифмуется с сюжетом «Тайной вечери» Леонардо да Винчи. Во главе — госпожа Амерсфорт, превратившаяся из седовласой одинокой женщины в рыжеволосого огненного ангела. Здесь и прогрессивная тетя Пия (Екатерина Костина), которая одна из первых начала противодействовать домашней тирании, и Марго (Наталья Гитлиц), попытавшаяся остановить отца с помощью ножа. Вместе с ними — счастливая мама Томаса и похорошевшая Элиза, тоже ставшие ангелами. Чудо божественного преображения связано с обретением себя, своего истинного облика и очищением через преодоление страданий.
Эмансипация женщин здесь — одна из форм чудесного преображения. Когда герои принимают себя и избавляются от навязанных страхов, — появляются различные метафоры, связанные с воздушностью и полетом. Это и пуанты на ногах Элизы, и письмо Томаса, выпущенное вверх, словно птица, и финальная песнь Иисуса, окруженного ангелами, под аккомпанемент духовых инструментов.
Композиция закольцовывается: Томас спокойно засыпает, но уже на авансцене, ближе к зрителю. Мальчик выполнил свою миссию по восстановлению гармонии в мире. Последним преображается и исцеляется отец: почти незаметно он приближается к сыну, прочитав его бесстрашный дневник под названием «Книга всех вещей».
Спектакль Артема Устинова актуален как для детей, так и для взрослых. Универсальность и бережное отношение к таким категориям, как добро, детство, красота, любовь, семья создают чудо преображения и сопричастия.
Розалия Махмутова — студентка пятого курса кафедры теории и истории искусств театроведческого отделения Уфимского государственного института искусств имени Загира Исмагилова.
